Война 2010: Украинский фронт - Страница 109

109

Однако пан подполковник Корташов посмеивался покуда очень зазря. Выяснилось, что братцы-проверяющие подготовлены в этот раз несколько лучше прежнего. Правда, не в плане тулупов. Но зато какая-то из анонимок угодила в цель: работал кто-то сведущий.

– Так-с! Это оно самое? – уточнил несколько озябший, но стойко, по-гетьмански, сопротивляющийся минус десяти чудо-офицер.

– Ясен перец, – кивнул Корташов, указывая на аккуратную груду искривленного железа в коей для композиции не хватало разве что группы Лаокоона.

– Что ж, будем измерять, – констатировал чудо-дознаватель и извлек из куцей, пронизываемой ветром шинельки толстую китайскую рулетку пятнадцатиметровой длительности.

– Как будет угодно, – поднял воротник Владимир Иванович и закурил, прикидывая, хватит ли в кармане сигарет, ибо длиннота измерительного прибора, в данном конкретном случае, не давала проверяющим никаких преимуществ – волноводы прямоугольного сечения являлись слишком искривленными предметами, и к тому же, в процессе преобразования в металлический лом, кое-где завязались в настоящие узлы.

Но ребятки-дознаватели оказались до жути стойки. Откуда Корташов мог ведать, что сейчас они просто-напросто взяли след?

110. Совершенно стихийный митинг

Оказывается, американские политтехнологи успевали всюду. По крайней мере, полковник Бубякин вовсе не ожидал встретить пикеты с транспарантами прямо здесь, у ворот танковой части. Конечно, подходя к наблюдаемому весьма теоретически, надо было бы принять данное явление за стихийное народное возмущение, по поводу сопротивление коррумпированной военной верхушки прогрессивным реформам по переводу армии на контрактную основу. Но люди обозревающие мир со столь наивного возвышения редко дослуживаются до командиров ракетных групп. Не относился к ним и Бубякин. Он быстро оценил настроение «возмущенных масс». Оранжевые ленты-веночки и прочая загодя созданная атрибутика само собой наличествовала, но главное был настрой. Кое-кто из молодежных масс солидно употребил, и может быть не только генетически присущие русским спиртные напитки, но и некоторые общеевропейские ценности. Однако пьяный сброд в большом количестве – это аморфная субстанция, активная только на дискотеке, а здесь дискотек покуда не планировалось, по крайней мере, явно отсутствовала майданная достопримечательность – загодя возведенная сцена. Гораздо больше полковника насторожили мальчики употребившие явно поменьше, но зато кучкующиеся потесней, и главное вовсе даже не шумящие, а все больше посматривающие по сторонам. Какая-нибудь ударная группа «Поры», прикинул Бубякин. Черт ведает, куда успели дозвониться янки, до лишения их средств связи? Может, тут уже настороже? Не хватало угодить в лапы этих молодых лопухов из будущей «СС Галличины». Или, учитывая штатный «ТТ», организовать вооруженное столкновение армии с демократическими массами.

– Трогай задним, Борис, – организовал он водителя. – Ну-ка припоминай, где тут в заборе имеются дырищи. Да чтобы поближе к штабу. Ты же сюда неоднократно наведывался по делам тех-снаба группы.

– Организуем, товарищ полковник, – кивнул настоящий контрактник сержант Власов, уже рванув задним ходом.

«Организовал» он как надо. Прогал между бетонными плитами забора имел солидные размеры. Для борьбы с самоходчиками, диверсантами и прочим людом здесь явно применяли различные методы устрашения. Однако они носили явно авральный характер, так что опасаться не стоило, но остерегаться следовало. Наличествовало несколько слоев оборванной и загнутой в сторону обычной, а так же колючей проволоки; кроме того, некий особо рьяный исполнитель солидно измазал края отверстия некой танковой смазкой. Полковник Бубякин подивился эдакой расточительности, резко ударившей в нос ностальгической памятью о временах застоя. Он осторожно протиснулся внутрь танковой части, боясь изорвать или измазать китель. Оказывается, он был не так толст, как казалось при взгляде в зеркало.

По ту сторону забора, полковник Бубякин до жути напугал некого солдатика небольшого росточка. Впрочем, удивляться росту не следовало, здесь располагалась все же танковая бригада, к тому же осколок некогда присутствующей тут гвардейской дивизии – иногда личный состав все еще и правда ездил на боевых машинах.

– А скажи-ка, воин, где тут штаб? – поинтересовался полковник у затаившего дыхание потенциального самоходчика. – А и сам вижу, – сориентировался Бубякин, ибо «линия задержки» была у солдата явно не отъюстирована.

– Рядовой Вдалый! Третяя рота, товарищ… э-э… пан полковник! – представился опомнившийся боец, чем явно нарушил второе по важности правило самохода – «скрывать свою фамилию и прочие исходные данные». Первое правило – «не попадаться» – он уже преступил и так. – Разрешите идти, пан полковник!

– Так точно, казак… Хотя… Ну-ка, дорогуша, поясни-ка мне, чего это у вас перед воротами за парад? …Видал? – подстроил «линию задержки» Бубякин.

– А, пан полковник! Так то у нас второй день.

– А что «второй день»?

– Так это… Митинг.

– Да, я понял, что митинг. Чего хотят? – начал раздражаться потерянному времени командир группы.

– Так ведь надо отказаться от старой армии и старой техники. Извините, пан полковник.

– Ясно, – сказал Бубякин, поворачиваясь спиной, но вдруг снова обернулся. – А ты сейчас не туда случаем? Я ж понимаю, там дивчины, то сё. Ты б лучше не ходил сегодня, не стоит. В общем, рядовой Вдалый, я тебя предупредил.

Прям Штирлицем становлюсь, анализировал про себя Бубякин, топая к штабу танковой бригады. Предусмотрел, что паренек разболтает девицам, о встреченном полковнике с летными погонами в дыре для самоходов. Услышит кто не надо, заинтересуется. Не стоило мутить воду заранее.

109